Готовы ли узбекистанцы принять женщину в качестве главы государства? Как отмечает сама Варисова, это покажут выборы, однако важен не пол, а цели и идеи, которые перед собой ставят кандидаты в президенты. При этом, интересно, что наша собеседница стала не первой в истории молодой республики женщиной-кандидатом на пост руководителя страны. В 2007 году за него боролась Дилором Ташмухамедова, выдвинутая от партии "Адолат". 

 О предвыборной программе 

– Ваше выдвижение на пост президента для многих узбекистанцев стало неожиданностью. Многие восприняли это как попытку показать зарубежным партнерам, что у нас все в порядке с гендерным равенством. А вы сами как восприняли предложение баллотироваться в президенты?

– Этот вопрос долго обсуждался, чтобы не возникло мыслей, что это просто "показуха". Мне кажется, я достигла многого на посту врача, руководителя, сенатора и депутата. Я вижу, какие проблемы у нашего народа накопились за эти годы, они обостряются ввиду их несвоевременного решения.

У меня есть множество мыслей и идей, как эти проблемы можно решить. И, по мнению моих соратников, у меня есть личные качества, которые позволят их озвучить, поднять острые темы, поставить требования и довести до конца задачи, которые мы прописали в предвыборной программе. 

– Один из интересных пунктов вашей программы – дифференцированные налоги. Расскажите, как будет работать этот механизм?

– Программа дифференцированного налогообложения сотрудников, работающих в государственной сфере, работала у нас до 2019 года. Это подразумевает, что самая минимальная зарплата не будет облагаться налогом, а для дохода каждого последующего уровня налог составит, например, 3%, 5%, 12%.

Так, с медсестры, получающей 800 тысяч сумов, налог взыматься не будет. Нам кажется несправедливым, что тот, кто получает 8 миллионов сумов, и тот, кто получает 800 тысяч сумов, платят одинаковый процент в государственный бюджет. 

– Вы выступаете за регулирование цен – это одна из самых больных тем, которая интересует большинство населения. Узбекистан, пожалуй, единственная страна, граждане которой не радуются повышению заработных плат и пенсий, поскольку вслед за этим неминуемо повышаются цены на продукты питания и коммунальные услуги. Как будет осуществляться это регулирование?

– В России, Великобритании, Германии и многих других европейских государствах законодательно предусмотрено, что во время экономических кризисов государство берет на себя обязанность регулировать повышение цен и тарифов, устанавливая верхний предел стоимости основных товаров и услуг. Бесконтрольный рост цен приводит к увеличению разрыва между бедными и богатыми слоями населения, в конце концов, такой дисбаланс приводит к нарушению спокойствия общества.

В Европе есть такой порядок – если какое-то предприятие хочет повысить цену на свой продукт, то оно должно представить обоснованное заключение, на сколько и почему цена должна быть повышена. Специальная комиссия при правительстве изучает его, после чего дает своё одобрение или неодобрение. Без этого вопрос о повышении не решается.

У нас же цены растут непонятным образом. Вчера купила морковь или капусту по такой цене, сегодня она стоит уже в разы дороже. Спрашиваешь продавца почему, а тот в ответ: "Так доллар же поднялся!" Какое отношение имеет зарубежная валюта к нашим овощам? Всему должно быть научное обоснование. В целом, нужно перенимать успешный зарубежный опыт и обучать наших специалистов навыкам прогнозирования экономики. 

– Ваша позиция "Экономические ресурсы – каждому!". Что она означает? Какие богатства и как будут распределяться?

– Не стоит понимать это буквально. Под национальным богатством мы имеем в виду наши школы, больницы, дороги, электричество. Все это государство обязано обеспечить каждому своему гражданину, где бы он ни жил: в городе или далеком кишлаке.

Почему во многих сельских школах не хватает учителей, а сами учреждения не отапливаются, не имеют оснащенных лабораторий? Почему больные вынуждены ехать в Ташкент, чтобы пройти обследование и получить лечение, а молодые специалисты после окончания вуза остаются работать в столице?

Почему в Ташкенте, городах и других населенных пунктах совсем разные условия проживания, получения медицинских услуг, образования и прочих благ? Ведь все это обеспечивается государственным бюджетом. Почему многие наши граждане обделены тем, что им причитается, несмотря на то, что в Конституции указано, что все равны? Мы выступаем против такого неравенства. Социальное обеспечение должно быть равным. 

– Вероятно, представительницы женского пола, увидев вас в списке кандидатов в президенты, ожидали, что в вашей предвыборной кампании будут какие-то конкретные пункты, направленные на поддержку женщин…

– Вот скажите, чего нам, женщинам, не хватает? Приняты законы, повышены квоты на получение высшего образования, дана возможность получения льготных кредитов для открытия своего дела, есть шанс стать депутатом. Во всех сферах женщинам дали дорогу. Однако мы, женщины, не умеем или не хотим всем этим пользоваться. Теперь перед нами стоит задача – обучать женщин пользоваться данными правами. 

– Вопрос защиты женщин от насилия очень актуален, правоохранительные органы часто просто игнорируют их заявления…

– Мы приняли два закона – о гендерном равенстве и защите женщин от насилия. Вопрос в том, почему они не действуют? По моему мнению, идет спад моральных устоев в обществе: само насилие совершается из-за того, что многие вероятно забыли о том, что женщина священна, заявления игнорируются потому, что правоохранители не хотят портить статистику подведомственного участка.

Как у нас работает система: хорошая статистика с меньшим показателем правонарушений означает премию в кармане. Мне кажется, это неправильный критерий оценки работы сотрудников органов внутренних дел, его нужно менять.

Я считаю, что нужно обратить больше внимания на профилактику таких правонарушений, поскольку защита женщин после того, как с ней что-то случилось, не слишком эффективна. Для того, чтобы искоренить подобные случаи нужно восстанавливать идейный стержень, оздоравливать моральный дух общества, заниматься воспитанием. 

– Какова ваша позиция по возможному вступлению Узбекистана в ЕАЭС?

– Я лично не против сотрудничества, потому что оно дает развитие. Нельзя развиваться за железным занавесом. Не секрет, что Узбекистан обладает избыточными трудовыми ресурсами. Пока страна не может обеспечить всех наших граждан работой и достойной зарплатой. Это время придёт, но до этого они ведь должны жить и зарабатывать. Поэтому, в первую очередь, чтобы создать достойные условия работы, мы должны взаимодействовать с государствами ближнего зарубежья. Сейчас мы изучаем, какие будут предъявлены условия.

Также Узбекистан обладает хорошим экспортным потенциалом, нужно искать новые рынки сбыта. Однако, чтобы спокойно продавать свою продукцию за рубежом, быть партнерами, нужно принять требования другой стороны. Сотрудничество необходимо, но оно, разумеется, должно быть на взаимовыгодных условиях. 

– Что вы думаете о ситуации в Афганистане? Какую политику должен реализовать Узбекистан в этом направлении?

– Я придерживаюсь твёрдой позиции невмешательства во внутренние дела других государств. Это табу. Что касается конкретно Афганистана, то любое правительство лучше, чем никакого. Любое правительство дает возможность государству действовать как государству: есть кому наводить порядок и предотвращать хаос, есть с кем договариваться и вести переговоры. 

– Вас не пугает, что в последнее время в стране происходит "ползучая исламизация", появляются незаконные религиозные школы, на различных Интернет-платформах на религиозную тематику вещают непонятные блогеры?

– Нет. Это происходит уже не так бурно, как вы сказали. Это отголоски образовавшегося в свое время духовного вакуума, ведь религиозному воспитанию не отвадилось должного внимания, а теперь эти пустые ниши пытаются занять. Все это пройдет. Мы ведем очень правильный путь в этом плане.

Во-первых, был принят закон о вероисповедании, где прописано – что разрешено, что запрещено и карается законом. В Узбекистане разрешена хорошая литература по исламу и другим религиям. К просвещению в этом вопросе подключено и телевидение. Я вообще за то, чтобы проповедовать официально не только ислам, но вообще все религии. Потому что любая религия призывает к миру и добродетели. 

 О партии 

– Ваши конкуренты из других партий часто говорят, что вы и ваша партия "застряли в СССР", что вы наследники коммунистов. Что вы им ответите?

– Да, мы материальные наследники коммунистической партии, но не идейные. У нас совсем другие установки. Наша главная задача – создать социально-демократическое государство. Разве это плохо?

Швеция, Норвегия, Финляндия – это социально-демократические государства, где граждане имеют равные права, где главная задача государства – равное социальное обеспечение и социальная защита своих граждан. Опыт этих стран весьма показателен.

И мы считаем, что на верном пути: когда народ обучен, обеспечен жильем, когда у него дома каждый день есть электричество и чистая вода, а также продукты в холодильнике, тогда и высокие материи будут развиваться.

А партии, которые нас и меня, в частности, обвиняют в чем бы там ни было, вероятно, просто хотят пиара через такие нападки. 

– Со стороны складывается впечатление, что ваша партия обращается больше к старшему поколению, и для молодежи вы незаметны, так как мало активны в соцсетях. Как прокомментируете это?

– Наша партия – это не объединение пенсионеров. В парламенте самый молодой депутат – представитель НДПУ. Среди депутатов от нашей партии очень много молодежи. Они двигают работу. К тому же, наша предвыборная программа в целом направлена на молодежь: если ей не обеспечить хорошее обучение, достойные бытовые условия – она уедет. А это ведь наше будущее. 

– Эти выборы разворачиваются на фоне пандемии коронавируса, от которой больше всего пострадали самые уязвимые слои населения. Это как раз ваш электорат. Как думаете, поможет ли это вам победить?

– Пандемия вряд ли подействует на исход выборов. От нее пострадал ведь не столько наш электорат, сколько люди состоятельные. Учитывая прошлогоднюю статистику заболеваемости, в селах заболевших было меньше. Крупные очаги фиксировались в больших городах – в Самарканде, Ташкенте и других.

Но вся ситуация, мне думается, открыла людям глаза на важные вещи. В последние годы мы стали все мерить материальными ценностями. У кого какой телефон, машина, кто в какой бренд одет, у кого и где родители работают – сегодня это пределы нашей оценки друг друга.

Но когда пришла болезнь, она никого не пожалела – ни состоятельных, ни малообеспеченных. Люди стали понимать, что мы все в одинаковых условиях перед стихией, мы уязвимы. Чтобы жить достойно, по-человечески, нужно соблюдать хоть какие-то моральные устои, как говорится быть человеком с большой буквы. 

– В вашей предвыборной программе много интересных идей. Однако хорошие инициативы выдвигались и раньше, в частности, действующим главой государства. Вопрос в другом – исполнение поставленных задач, мягко говоря, хромает. У людей сложилось мнение, что все красиво на словах и бумаге, но не на деле.

– По моему твёрдому убеждению, нужно усиливать вертикаль исполнительной власти. Сейчас исполнение программных установок и решение проблем на местах осуществляется хокимами, спрос также идет с них. Образование, здравоохранение, коммунальное обслуживание, сельское хозяйство – разве один человек может все контролировать и за все отвечать?

Но ведь исполнительная власть – это не только хокимияты, это и министерства. Однако, на мой взгляд, они недовыполняют свои задачи в этом плане. Мы считаем, что каждое министерство должно обеспечивать свои подразделения на всех уровнях – от столицы до сел, а также систематически изучать, где и в чём есть необходимость (кадры, оборудование и прочее), оперативно решать возникающие проблемы и курировать исполнение соответствующих госпрограмм и указов. Хокимы должны быть лишь регуляторами в этом процессе.

Однако, чтобы министерства качественно проводили всю эту работу, нужны квалифицированные и опытные кадры. Сейчас в министерствах работают очень молодые люди, которые окончили институт и, вероятно, по протекции туда устроились. У них нет опыта, они не знают, что творится внизу и издают приказы, которые невозможно выполнить.

Например, чтобы стать директором школы, у человека должен быть опыт работы в качестве учителя, он должен пройти все ступени развития до завуча или заместителя директора, у него должна быть идея, лидерские черты. В системе исполнительной власти должно быть также. Я считаю, чтобы прийти к власти на высшем уровне, нужно изучить положение дел на местных уровнях. А не так, чтобы со студенческой скамьи и сразу в министерство. 

 О женском 

– Сегодня более 20 государствами управляют женщины, история знает имена успешных женщин-управленцев. Чей пример вы можете назвать для себя вдохновляющим?

– Из исторических персон меня вдохновляет Бибиханым – жена Амира Темура. Восточные женщины очень умны, и мужчинам не зазорно прибегать к их мудрости. Так, во время одного из военных походов у полководца закончились деньги, и он отправил домой гонца с письмом, чтобы ему прислали золото. Будучи очень мудрой женщиной, Бибиханым лишь задала ему вопрос: "у вас закончились деньги, но разве у вас закончилась и сноровка?" После этого Амир Темур велел вырезать фигурки из костей – они использовались вместо денег с условием, что потом будут заменены на настоящие монеты.

Из женщин современности могу отметить Маргарет Тэтчер. Когда она пришла в правительство, Англия была слабой. Не зря ей дали прозвище "железная леди": ее решения воспринимались коллегами-мужчинами в штыки, но благодаря своей хватке и решительности она смогла выстоять и сделать свою страну развивающейся. Фрау Меркель тоже приняла Германию в плохом состоянии и за 16 лет она превратила ее в самое сильное государство Европы. У них есть, чему учиться. 

– Мужчины-политики, как правило, недооценивают и не воспринимают всерьез своих коллег-женщин. По-вашему, что женщина может дать политике и стране? В чем сила слабого пола?

– Женщина может дать все то же, что и мужчина. И даже больше. Доказано, что мужчины одновременно могут думать только об одной проблеме. Да, они думают глубоко и целенаправленно, не оглядываясь на другие вопросы. У женщин развито такое качество, как многозадачность: например, мы можем одновременно варить суп, говорить по телефону и думать о том, как будем выстраивать свой день завтра. Этот пример не означает, что это качество применимо только в ведении домашнего хозяйства.

К тому же, женщины всегда во главу угла ставят благополучие тех, за кого они несут ответственность. Поэтому мы быстрее реагируем на критику и замечания, считаемся с мыслями окружающих, нам проще сказать: "Да, я была не права, давайте попробуем сделать по-другому". Очевидно, что это так работает материнский инстинкт. У мужчин воинственный характер – их первостепенная задача победить любой ценой. Они могут до конца не воспринимать свои ошибки, даже если видят, что делают что-то неправильно. 

– СМИ не раз сообщали, что страны, которые возглавляют женщины, намного лучше справились с пандемией коронавируса. Как думаете, почему? Как бы вы поставили работу в такой ситуации?

– В принципе, у нас все было правильно поставлено в этом плане. Хотя, на мой взгляд, первичное звено медицины все еще остается больным местом. Я, как врач, уже много лет бьюсь за то, что надо развивать первичное звено, наши поликлиники, – это первая линия обороны, куда люди должны обращаться. Профилактическая работа и квалифицированное первичное лечение позволит снизить нагрузку на больницы. 

– Говорят, что если женщина выбрала карьеру, то стоит забыть о семейном благополучии. Так ли это?

– Я вышла замуж в 21 год, а когда родила первенца, училась на шестом курсе мединститута. Я не пропустила ни дня занятий и окончила вуз с красным дипломом. Профессия врача очень часто предполагает, что личного времени у вас нет. Пациенты приходили к нам домой даже глубокой ночью. Когда я стала заведовать поликлиникой, начались постоянные собрания, ремонт и прочее. Супруг и свекровь всячески поддерживали и не упрекали меня за выбор профессии.

У меня трое детей, семеро внуков и внучек. Детям я уделяла достаточно времени в свое время: они до сих пор звонят, советуются со мной. Могу сказать, что дома я типичная узбечка, мама и бабушка.

Если женщина решила строить карьеру, это не значит, что в семье у нее обязательно наступит разруха. При желании можно совмещать все важные жизненные сферы. Однако позиция членов самой семьи, конечно, играет немаловажную роль в этом вопросе. Когда в семье царит взаимопонимание, не нужно выбирать что-то одно. 

– По вашему мнению, узбекистанцы готовы принять женщину-президента?

– Это покажут итоги выборов. Настроения в обществе разные. Женщины активизировались, они уверены, что теперь их проблемы будут решаться. Есть и такие, как правило, это мужчины, которые возмущаются: до чего докатились, теперь нами будет управлять женщина?!

И, конечно, есть люди, которые, прежде всего, оценивают нашу программу, и я считаю, что это правильно. Кто станет президентом – мужчина или женщина – не важно. Главное, какие идеи продвигает кандидат и что за политику он проводит.

www.podrobno.uz