Руководство НДПУ — о предвыборной программе, планах по обеспечению достойных условий жизни людей, реформе системы защиты детей, ратификации Конвенции ООН о правах инвалидов, выборе кандидата на пост премьера и внедрении выборности хокимов.

В преддверии декабрьских выборов депутатов Законодательной палаты Олий Мажлиса «Газете.uz» поговорила с руководителями Народно-демократической партии Узбекистана. На наши вопросы ответили председатель Центрального совета партии Улугбек Иноятов, заместитель председателя, член Сената Максуда Варисова, а также главный консультант председателя Михаил Ельшов. С предвыборной программой партии можно ознакомиться на ее сайте.

 

— Кто является вашим электоратом?

Улугбек Иноятов: Наша партия защищает уязвимые слои населения, куда входят пенсионеры по возрасту, которых, согласно данным Госкомстата за 2019 год, в стране 2,7 миллиона, люди с инвалидностью — 377 тысяч, пенсионеры, потерявшие кормильца, — 177 тысяч, получатели социальных пособий — 345 тысяч.

Есть трудоспособный слой населения, но не работающий постоянно. Это 1,7 миллиона человек, занимающихся сезонными работами, и 2,5 миллиона мигрантов. Всего неработающих 5,4 миллиона человек. Это те группы населения, чьи интересы защищает наша партия.

Страна будет развиваться тогда, когда между партиями будет конкуренция. Поэтому УзЛиДеП (Либерально-демократическая партия Узбекистана — ред.) требует, чтобы больше прав было у предпринимателей. А мы говорим, что раз предприниматели нанимают рабочих, пусть платят рабочим достойную зарплату, создают нормальные условия труда.

Таким образом, наша идеология с идеологией других партий не всегда пересекается. Наш корпус в местных кенгашах занимает первое-второе место по количеству до сих пор. Потому что наша идеология ближе народу. На местном уровне социальная сфера больше [волнует людей].

 

А в масштабах государства превалирует заинтересованность экономическим развитием. Чем более будет развита экономика, тем более будет развиваться социальная сфера. Люди это тоже понимают. Без экономики не идет речь о социальном развитии.

— Согласно мировой статистике, люди с инвалидностью составляют 10% от общего населения страны. У нас эта цифра почти в 10 раз меньше, чем в других странах. Может это быть связано со сложностями подтверждения инвалидности?

Михаил Ельшов: Социально уязвимые слои населения подразделяются на трудоспособных и нетрудоспособных. В первую категорию входят люди, не имеющие постоянной работы, твердого заработка.

В категории нетрудоспособных людей с инвалидностью есть те, кто нуждается в постороннем уходе и является получателем пенсий по инвалидности, которая является единственным и главным источником существования. Таких людей 377 тысяч.

Но это только те, которые получают пенсии и пособия. Помимо этого есть инвалиды, которые получают пособие по инвалидности и одновременно работают. Правда, 3-процентные квоты по занятости людей с инвалидностью не соблюдаются.

Есть еще инвалиды с детства. Только не все из них являются получателями пенсий по инвалидности. Третья группа у нас пенсию не получает. Есть пенсионеры по возрасту, которые уже в пенсионном возрасте приобретают инвалидность. Пенсию по инвалидности он, конечно, не получает. То есть количество людей с инвалидностью приближается к 10%. Здесь грань очень нечеткая.

— НДП Узбекистана заявляла, что в случае победы на выборах выдвинет на должность премьер-министра Ачилбая Раматова. Чья это инициатива?

Улугбек Иноятов: Из 500 тысяч членов нашей партии большинство составляют люди с большим практическим опытом, которых народ знает как лидеров и хороших управленцев. В этом отношении мы можем похвастаться.

Председатель Сената Танзила Нарбаева, министр экономики Ботир Ходжаев и министр народного образования Шерзод Шерматов — члены нашей партии, первый заместитель премьер-министра Ачилбай Раматов, герой Узбекистана — член исполкома Центрального совета.

 

Когда нас спросили, кого мы рассматриваем на должность премьер-министра, мы сказали, что видим Раматова. Он заслуживает. И в правительстве он показывает себя неплохо. Он реализует программы и вообще в годы независимости он много сделал для Узбекистана.

— НДП Узбекистана активно привлекает молодежь в свое молодежное крыло «Истикбол». Расскажите о нем поподробнее.

Максуда Варисова: Из всего состава партии 37% — люди младше 30 лет… Если вы сопоставите данные Центральной избирательной комиссии, наша партия — самая молодая [по составу] кандидатов в депутаты.

Это крыло нужно, потому что выборы проводятся в первую очередь для молодежи. Мы составляем план на следующие пять лет… Какая работа будет у молодежи, зарплата, какой транспорт, в какой садик вы отдадите своих детей. Это все планируется, исходя из выборов. Поэтому выборы — для молодежи. Поэтому мы привлекаем молодежь, чтобы они пропитались нашими идеями.

 

Улугбек Иноятов: У нас из всех кандидатов 48% — женщины, 38% — молодежь. В нашей программе больше внимания уделяется женщинам, молодежи и многодетным семьям. И мы даем конкретику, за которую избиратель может зацепиться.

Например, чтобы все шестилетки ходили в детский сад, чтобы ясельные группы были. Чтобы многодетные семьи освободить от оплаты кружков. Из-за недостатка денег у родителей эти дети сидят дома. Социальное равенство заключается именно в том, что уязвимые слои населения не должны страдать.

Максуда Варисова: Раньше декретный отпуск включался в стаж, а сейчас только три года включают. Воспитание ребенка — это большой труд. Поэтому мы добиваемся того, чтобы срок, который женщина проводит с ребенком, засчитывался в стаж.

— Все чаще слышны заявления о том, что должность хокимов должна быть избираемой. Будет ли ваша партия продвигать это?

Максуда Варисова: В каждом послании парламенту президент много говорит об этом. Но для этого нужно, чтобы наш народ был готов избирать…

Хоким — это важное лицо, очень ответственный пост. Поэтому мы сначала должны определить критерии для хокимов. Хокимы должны быть хорошими экономистами, социологами, психологами, чтобы понимать развитие и медицины, и просвещения. То есть они должны быть осведомлены по всем аспектам. Это очень тяжело…

Сейчас на хокимов возложено очень много ответственности. Они отвечают и за здравоохранение, и за дороги, и за школы. А должно быть так, что каждое министерство отвечает за свою сферу по всей республике. Чтобы хоким управлял именно социальным аспектом жизни.

Пока мы к этому не готовы. Поэтому пока они назначаются. И у нас еще нет специально подготовленных кадров для хокимията. Президент сейчас работает над этим. Чтобы хоким был подготовлен по всем вопросам. Так что мы за избрание хокимов, но пока нет системы.

Михаил Ельшов: Важно умение правильно распределять работу между своими подчиненными. Сегодня этого не хватает очень многим хокимам. Есть заместители, начальники управлений и отделов. Каждый должен заниматься своим участкам. А хоким должен все это координировать.

Почему сегодня мы не готовы — далеко не все у нас сегодня четко решается в тех вопросах, по которым уже приняты постановления, указы президента, законы. Очень многое пробуксовывает. Президент об этом неоднократно говорил, неоднократно поднимал вопрос. В том числе критиковал партии за то, что мы не контролируем деятельность исполнительной власти на местах через наши партийные группы кенгашей народных депутатов.

По сути, сейчас хоким получает на пять лет статус неприкосновенности. Его сложнее заменить другим, если он окажется недостойным человеком. В таком случае избрание хокимов, когда кадры еще не готовы, приведет к «чехарде» никому не нужных местных выборов.

 

Поэтому здесь мы должны сначала удостовериться, что губернаторский корпус сформировался. Чтобы возглавлять область и целенаправленно областью руководить, хоким, во-первых, должен хорошо знать о том, что делается внизу. По меньшей мере ступеньку районного или городского хокима он должен пройти.

Но помимо этого он должен четко знать, что делается наверху. То есть перед тем как из района переместиться в хокимият [области], он должен какое-то время поработать в республиканских органах…

Здесь вся система подготовки, формирования кадрового корпуса должна быть готова к тому, чтобы мы перешли к выборам хокимов. Но в любом случае, практика показывает, что выборность лучше. Потому что тогда хоким становится ответственным непосредственно перед народом. Это соответствует конституционному принципу, гласящему, что власть в республике принадлежит народу, который является единственным источником государственной власти.

 

Кроме того, нужно, чтобы в законе был предусмотрен порядок отзыва хокимов. А не так, как было, что мы депутатов избирали, а вот только сейчас появилось право отзыва депутатов, которые нас не устраивают.

 

— В 2005 году фракция НДП Узбекистана в ответ на объединение фракций УзЛиДеП, «Фидокорлар» и «Адолат» в Законодательной палате в Демократический блок заявила, что принимает на себя роль оппозиционного парламентского меньшинства. В чем проявлялась ваша оппозиция? В каких вопросах вы выступали против парламентского большинства?

 

Михаил Ельшов: По всей видимости НДПУ потеряла места потому, что традиционно с партией, от которой баллотируется глава государства, отождествляется, что эта партия руководящая. Поэтому с 2005 года наибольшее количество мест в Законодательную палату на себя оттягивала УзЛиДеП.

Что касается оппозиции, да, мы такое заявление сделали в 2005 году, но под это не было законодательной базы. В 2007 году был принят конституционный закон, в котором закреплено, что фракция может объявить себя оппозиционной, если она не разделяет программу предстоящей деятельности правительства.

После выборов 2014 года НДП заявила о том, что она становится в оппозицию к парламентскому большинству, составленному из фракции УзЛиДеП и «Миллий тикланиш», потому что имеет собственное видение путей решения тех социальных и экономических задач, которые стоят перед страной. И в соответствующем заявлении, опубликованном в прессе, было четко показано, в чем именно партия имеет свою точку зрения.

Несмотря на то, что партии УзЛиДеП и «Миллий тикланиш» объединились в парламентское большинство, они так и не выразили своего отношения к программе деятельности правительства, ни одобрив эту программу и заявив о том, что они ее безраздельно поддерживают и стремятся к тому, чтобы правительство реализовало именно их программу, ни наоборот.

За все время, за весь период эти две фракции собирались вместе не более пяти-шести раз и по несущественным, не имеющим принципиального значения с точки зрения осуществляемых реформ вопросам.

Поэтому я бы задал вопрос УзЛиДеП и «Миллий тикланиш»: «Почему не получилось?» Наверное, не получилось потому, что, прежде всего, мы не были в большинстве. Но если смотреть на практические результаты, можно говорить о следующем.

 

Первое, в Трудовом кодексе появилось гарантированное право на первое рабочее место для выпускников учебных заведений. Второе, именно по предложению НДП Узбекистана работающим пенсионерам было предоставлено право получать полную пенсию без каких бы то ни было изъятий. Третье, мы привлекли внимание к проблемам инвалидов и добились многого из того, что предусмотрено стандартными правилами обеспечения равных возможностей в законе о социальной защищенности инвалидов.

 

Инициатива фракции проявлялась при рассмотрении и принятии изменений в закон о психиатрической помощи населения, что было сделано на основе соответствующего обследования практического применения этого закона.

Можно привести немало других примеров. Но большей частью многое делалось на местах. С 2005 года в партии работают общественные приемные, куда люди обращаются. Обращаются непосредственно к партийным организациям, к депутатам, избранным от НДП в районы, городские и областные кенгаши. В 80% случаев и более обращения находят свое практическое решение. Люди удовлетворены решением этих вопросов.

Безусловно, мы не конкурируем с народными приемными президента. Там работает государственный аппарат. Но многие из тех вопросов, с которыми люди обращаются к нам, с этими вопросами они в народные приемные уже не идут. Они получают решения у нас.

 

Будем ли мы оппозиционными? Ни одна из партий, вступая в избирательную кампанию, заведомо не берет на себя роль будущей политической оппозиции. Это нонсенс. Каждая партия выходит на выборы для того, чтобы на них победить.

 

Победим — будем формировать парламентское большинство. Сами или с кем-то. Не победим — значит, будем смотреть, либо мы принимаем нейтральную выжидающую позицию, либо, скорее всего, будем оппозиционной к той партии, что будет в большинстве.

Улугбек Иноятов: Мы готовимся, мы все свои усилия будем прилагать для того, чтобы получить большинство мест. Естественно, мы не лидируем. Может быть, мы не наберем большинство.

Но в первые годы независимости страны мы были самые сильные со своей идеологией. Потом пошла рыночная экономика, у людей более-менее состояние улучшилось, и таким образом идеология рыночной экономики естественно притянула к себе народ. Мы таким образом стали второстепенными.

Социологические опросы, которые сейчас проводятся, показывают, что мы в среднем на втором месте по популярности.

 

— В чем отличие вашей программы 2019 года от программы 2014 года?

 

Улугбек Иноятов: В программе 2019 года больше конкретности. Сейчас программа больше сочетается с программой развития Узбекистана. Та программа была абстрактной и более теоретической. Мы говорим, как конкретно реализовать реформы в дошкольном образовании, народном образовании, здравоохранении, экономическом развитии.

 

Говоря о программе 2019 года, мы считаем, что народу должны быть доступны коммунальные услуги, продовольственные и непродовольственные товары. До сегодняшнего дня в Узбекистане не принят закон о прожиточном минимуме, о потребительской корзине.

 

Потребительская корзина состоит из продовольственной и непродовольственной частей и услуг. У нас в потребительскую корзину входит около 45 продуктов, которые человек должен употреблять, чтобы не заболеть. Набор продуктов составлен вместе с институтами, медиками здорового питания, специалистами и экономистами.

В других государствах в потребительскую корзину входят больше или меньше продуктов. Это зависит от экономического состояния государства. Мы посчитали размер потребительской корзины, исходя из рыночных условий.

К сумме продовольственных продуктов прибавляется стоимость минимально необходимых услуг и непродовольственных товаров.

 

Зарплаты, пенсии и пособия должны исходить из прожиточного минимума. Чтобы человек достойно жил, он должен получать достойную пенсию, зарплату, стипендию или пособие. Это все исходит из размера потребительской корзины.

 

В России, Казахстане, Кыргызстане и европейских странах минимальная зарплата составляет около 1,2−1,3 от прожиточного минимума. Меньше быть не должно.

Мы продвигаем определение размера прожиточного минимума, чтобы социально уязвимые слои населения получали достойное пособие или зарплату и могли нормально питаться и жить.

Если мы законом утвердим прожиточный минимум, у нас будут конкретные критерии: кто живет ниже прожиточного минимума, кому надо дать пособие, кто является малообеспеченным. Многие говорят, что у них малообеспеченная семья, дети. Но тут же нужно все посчитать. Для этого реальные доходы нужно посчитать. Поэтому нужен этот закон. Вот самый большой в экономической части нашей программы вопрос.

Другие направления нашей предвыборной программы — доступное жилье, коммунальные услуги, рабочие места, равные права на образование, получение услуг здравоохранения, чтобы у малообеспеченных семей была хотя бы раз в год бесплатная высокотехнологичная диагностика.

 

Мы предлагаем ратифицировать Конвенцию ООН о правах инвалидов. Тогда все в нашей стране должно будет соответствовать международным стандартным правилам по созданию равных возможностей для инвалидов.

 

В законодательство о градостроительстве эти стандарты уже внесены, но мы их не соблюдаем. В некоторых местах для людей с инвалидностью мы условия не создали. Они не могут пользоваться транспортом, спускаться в метро, войти в магазин или аптеку. Нам необходимо создать для них жизнь без препятствий.

Кроме того, дети, которые воспитываются в домах «Мехрибонлик», должны воспитываться в семейных условиях. Дети, которые воспитываются в институциональных учреждениях, тяжело адаптируются к самостоятельной жизни. У них должны быть приемные родители, они должны интегрироваться в общество. А мы их изолируем. Это нехорошо.

Поэтому мы предлагаем модифицировать дома «Мехрибонлик». Чтобы дети жили по 5−6 человек в одном коттедже, чтобы у них были мама, братья и сестры и они могли учиться быту.

Я работал в системе народного образования (Улугбек Иноятов был министром народного образования в 2013—2018 годах — ред.) и проблему детских домов пропустил через себя. Программу деинституционализации мы начали в Минобразования, но она до сих пор не реализуется. У «Детские деревень SOS» в республике всего три поселения. А остальные дома «Мехрибонлик» работают по советскому стандарту. Поэтому принятие программы нужно ускорить. Я думаю, что детей нужно отдавать в приемные семьи.

В домах для престарелых «Саховат» и для инвалидов «Мурувват» люди тоже должны чувствовать себя включенными в общество.

Все это нельзя вешать на государство. Нужно привлекать социальных партнеров, у нас население становится более состоятельным. Есть люди, которые смогут вкладывать свои сбережения в поддержку нуждающихся. Для благотворительности тоже нужно создать условия, чтобы люди могли участвовать в реформировании этих учреждений на базе государственно-частного партнерства.

 

— Партия предлагает законодательно определить критерии установления размеров платы за обучение в негосударственных образовательных учреждениях, создаваемых на условиях ГЧП, чтобы не допустить их превращения в привилегированные учебные заведения. Не противоречит ли это свободе бизнеса и выбора?

 

Михаил Ельшов: Мы не собираемся ставить какие-либо барьеры перед частными дошкольными образовательными учреждениями и частными школами. Но не будем забывать, что есть государственные образовательные стандарты, в пределах которых каждый человек имеет конституционно закрепленное право на получение соответствующих знаний и навыков без осуществления каких-либо расходов со своей стороны. Мы думаем о необходимости установления какого-то верхнего предела стоимости стандартного дошкольного и среднего образования.

 

При этом все, что дает негосударственное образовательное учреждение сверх этих стандартов, оно может реализовать на образовательном рынке свободно. Важно только, чтобы получение дополнительного компонента в негосударственном образовательном учреждении не стало услугой, от которой нельзя отказаться.

 

Наша партия, выдвигая данный вопрос, полагает также, что негосударственный сектор получения образования должен быть прозрачным и подлежащим общественному контролю. Обратитесь к опыту таких стран, как США, Великобритания, где в каждой частной школе ее делами управляет попечительский совет. Мы приветствуем образование таких общественных организаций и в наших частных образовательных учреждениях.

 

— В программе вы говорите, что высшая цель партии — формирование социального демократического государства. В демократических государствах принято открыто публиковать расходы министерств, управлений и департаментов. Будет ли партия добиваться этого?

 

Михаил Ельшов: В Узбекистане по итогам правового эксперимента в 2014 году принят закон «Об открытости деятельности органов государственной власти и управления», которым уже предусмотрено все перечисленное. Другой вопрос в том, как он выполняется.

Поэтому наша партия намерена усилить парламентский и депутатский контроль за выполнением этого и других законодательных актов, направленных на обеспечение прозрачности в деятельности государственных органов (например, законы о противодействии коррупции, общественном контроле и другие), чтобы обеспечить их безусловное выполнение.

Во-вторых, мы намерены проявить инициативу по законодательному закреплению механизма обязательных общественных консультаций, общественного обсуждения и общественной экспертизы проектов нормативно-правовых актов, влияющих на социальное самочувствие населения.

 

На этой основе партия намерена добиваться, чтобы ни один закон, ни одно решение государственных органов, которые существенно изменяют порядок и уровень адресной социальной защиты уязвимых слоев населения, не принимались без получения на это соответствующего общественного согласия.

 

— Есть ли у вас план по увеличению охвата населения высшим образованием? Какой процент абитуриентов сможет поступить в вузы к началу следующих выборов?

 

Михаил Ельшов: В целом наша партия поддерживает целевые параметры утвержденной президентом страны Концепции развития системы высшего образования Республики Узбекистан до 2030 года. Данной концепцией, как известно, предусматривается доведение охвата высшим образование до более 50%.

Однако для нас главным в этом вопросе является обеспечение доступности высшего образования для студентов из малообеспеченных семей и других уязвимых слоев населения. Мы намерены добиваться оптимизации стоимости образовательных контрактов и обеспечения всех нуждающихся в этом студентов комфортными условиями проживания в общежитиях. Кроме того, мы считаем, что размер стипендии должен зависеть от успеваемости студентов и их участия в инновационной деятельности.

 

www.gazeta.uz